Форум » О любви, браке, семье » Семейные консультации. Психология материнства. » Ответить
Семейные консультации. Психология материнства.
osta: Статья большая, но очень рекомендую найти время и прочесть. Особенно рекомендую тем, кто рос без отца или в семье, где главой была мать. И просто всем, кто когда-нибудь собирается иметь детей или уже их имеет.- (Из рекомендаций уважаемого человека). Семейные консультации. Психология материнства. Н.В. Самоукина. (статья напечатана в журнале «Прикладная психология», 1998, № 6, с. 79-95). [more]Долгое время я не могла начать эту статью. У меня появлялись разрозненные впечатления, я задавала себе множество вопросов, на которые не могла ответить, переживала, мучилась, но целостного и отчетливого понимания жизненных ситуаций, которые я наблюдала, не возникало. • Приезжая к родителям, живущим в другом районе в Москве, я часто встречала 50-летнего соседа по лестничной клетке, который казался мне странным: внутренне подавленный, отрешенный, какой-то пассивный и обмякший, без выраженной мужской энергии и активности в движениях. Поинтересовавшись у других соседей, я узнала, что он живет с матерью и никогда не пытался создать свою семью. После смерти матери он стал ходить на семейные обеды к соседке, которая жаловалась на его назойливое присутствие: негативно реагирует муж, да и она сама стала чувствовать, что вынуждена о нем заботиться, как раньше заботилась его мама. Я была удивлена: «Это противоестественно и так не должно быть... Но почему это есть?» • Сидим с младшей дочерью в кафе. За нашим столиком - молодой человек лет 20-ти. При беглом взгляде на него у меня возникает ощущение странной болезненности в его позе и поведении: пассивность, равнодушие к окружающим, безвольность, туманный взгляд, какая-то опустошенная податливость. «Неужели он пришел сюда не со своей девушкой, а с мамой?» - поразилась я своей мысли. И действительно, через несколько минут к столику подошла энергичная женщина средних лет с холодным и жестким лицом, неся поднос с едой. Они молчаливо поели и двинулись к выходу. Мать впереди, с сумками, пробивая дорогу в заполненном людьми кафе, сын - за ней, трусливо прячась за ее спиной. • Недалеко от нас на даче живет странная «семья». Мать в возрасте 60-65 лет и ее двое детей - сын и дочь 40-45 лет. Мать получает небольшую пенсию, дети не имеют своих семей и не работают. Материально живут трудно. При этом брат и сестра какие-то странно-безвольные, с тупой покорностью ко всему, а мать - грубоватая, суетливо-энергичная, всегда готовая к окрику и скандалу. • Гуляем вечером с мужем в парке. Мое внимание привлекла пара - крупная, уверенная в себе женщина лет 55-ти и рядом с нею высокий молодой человек. В ней - жизненный тонус и энергия, а он - поникший, опустошенный, будто его внешняя, телесная оболочка не заполнена внутренним, человеческим содержанием. И опять я почувствовала сожаление и жалость. В этих житейских историях, за «фасадом» различий в условиях жизни и биографических фактах, проглядывает общая закономерность: сильная, активная, энергичная мать - и слабые, пассивные, беспомощные дети, живущие с мамой и зависимые от нее в течение всей своей жизни. Каждый раз, наблюдая такие случаи, я чувствовала тревожное недоумение по отношению к матери и острую жалость по отношению к взрослым сыну или дочери. Каждый раз мне хотелось протянуть им руку помощи и «оторвать» их от матери, но я останавливала себя: «Ведь рядом с ними - мать и она должна заботиться о благе своих детей!» Я поняла, что об этом надо говорить и писать, когда передо мной стали возникать аналогичные случаи не только в жизни, но и в профессии, в ходе психологического консультирования. • В одном из южных городов после семинара ко мне подошел мужчина зрелых лет. Он попросил принять его престарелую мать, у которой начали проявляться склеротические явления. При разговоре с ним выяснилось, что он был дважды женат, разведен и теперь живет с матерью. У них общие деньги, они вместе делают покупки, смотрят телевизор, гуляют, отдыхают на даче. И так уже около 10 лет. Когда я задала вопрос о том, есть ли у него женщина, он ответил: «Это бесполезно, с женщинами у меня не получается. Мы с мамой очень дружим и мне с нею хорошо». • На приеме - мама и ее сын - подросток. Мальчик не ходит в школу, находясь на домашнем обучении. Один он не выходит из дома, всегда и повсюду только - с мамой. В ходе консультирования сидел рядом с нею, держа ее за руку. В доме есть отец, но он много работает и редко общается с сыном. Сдержанный, немногословный и суховатый, он лаконично и холодновато-отстраненно общается с женой. А она - ярко-эмоциональная, открытая, стремящаяся к интенсивному и насыщенному общению. В отношениях между супругами - дистанция, которую муж переживает как естественную, а жена не принимает ее и страдает. Материнство создало для нее возможность заполнить эмоциональный вакуум, остро переживаемый ею в семье. Сын стал для нее единственным человеком, на которого можно было «вылить» свою любовь и которого было страшно отпустить от себя. И только после ряда консультаций, когда отношения между супругами улучшились, их мальчик стал ходить в школу. Мама отпустила его... • В семье - дедушка, бабушка, разведенная мама и ее одиннадцатилетняя дочь. Дедушка - пенсионер-инвалид, бабушка - судья, мама - медработник. Около двух лет девочка не ходит в школу, находясь на домашнем обучении. Причина: мама боится, что в школе ее дочь заразится вирусной инфекций. Я обратила внимание на тот факт, что мамин страх за здоровье дочери проявился в период ее развода с мужем в связи с переживанием своего одиночества. Думаю, что дополнительные комментарии здесь не нужны, замечу только, что властная и энергичная бабушка в этой семье все держит под своим контролем. • На консультации - мама с сыном-второклассником. Она заботливо снимает с него пальто, поправляет одежду, приглаживает волосы и вводит в кабинет. Жалоба: мальчик пассивен на уроках, не отвечает на вопросы учителя, хотя домашние задания готовит хорошо. Передо мною - ребенок с открыто и доверчиво распахнутыми глазами, почти не вступающий в общение. Каждый раз при моих вопросах он оборачивается к маме, как бы спрашивая ее о том, как и что надо отвечать. И за сына отвечает мать. В семье - отец, мать и два сына. Много лет назад старший, которого привели на консультацию, чуть не погиб по вине отца: они переходили улицу в неположенном месте и мальчика сбила машина. Мать длительное время провела в больнице, выхаживая своего ребенка. У нее - постоянный страх за его жизнь и отец полностью отстранен от воспитания. • В подмосковном городе после лекции ко мне обратилась женщина средних лет с просьбой поставить диагноз снохе. В семье - дедушка, бабушка (свекровь), сын, сноха и трое их детей. Несколько лет назад сын женился против воли матери. Молодая семья жила с родителями, рождались дети, но свекровь не смирилась с таким, как она считала, «неудачным» браком сына. Длительное время, по мелочам, она третировала молодую женщину. Последняя стала сверх-тревожной, боязливой, мнительной, мучилась от бессонницы. Я отказалась ставить диагноз снохе, но предложила помощь молодой семье - мужу и жене. Вместо них ко мне пришла старшая женщина, мать сына. Она выразила недовольство и сказала, что в моих услугах они не нуждаются. Позже я узнала, что она нашла психиатра и сноху положили в больницу. Затем последовал развод и лишение материнства молодой женщины. Через несколько лет я увидела сына моей клиентки в Москве, когда он приехал ко мне на консультацию с вопросом: «Почему у меня не получаются отношения с женщинами? Ведь я до сих пор одинок!» Вместо ответа я спросила его: «Вы живете с родителями?» Он опустил голову: «Мама часто болеет и я не могу ее бросить...» Примеры затянувшихся отношений матери со своим ребенком (дочерью или сыном) - чрезвычайно многочисленны, встречаются как в жизни, так и психологической практике. И поскольку слово «мама» для нас - святое, я много времени находилась во внутреннем противоречии. • Что происходит? • Материнство – это хорошо или плохо? Это должно быть хорошо! Кто может быть лучше матери для ребенка? • Но я вижу и чувствую, что в некоторых случаях это - плохо и все страдают! • Почему же это «плохо» так часто встречается в нашей жизни? Материнство - вечная и высокая духовная ценность. Забота матери, ее тепло, поддержка, готовность к самопожертвованию и всепрощению воспеваются в культуре и религии многих народов. Где же та грань, за которой животворная материнская любовь превращается во что-то болезненное, противоестественное, жестко-эгоистичное, когда мать насыщает своего ребенка энергией и жизненными силами, сколько отнимает их у него, делая его нежизнеспособным и ослабленным? Помощь матери и ее поддержка - это благо и свобода или это помощь-привязка, «помощь-тюрьма»? И почему с одной матерью ребенок расцветает и набирается сил, а с другой - чахнет и угасает? Почему у одних матерей - благополучные дети, имеющие свои семьи и самостоятельную жизнь, а у других - всю жизнь живущие рядом с нею и не-свободе и зависимости? И почему одни становятся взрослыми, а другие остаются детьми? И какая бывает взрослость - реальная, внутренне содержательная или только ролевая, внешне играемая, «надеваемая» при уходе на работу и «сбрасываемая» при возвращении домой, к маме? И, наконец, если ребенок - слабый и испытывает страх перед взрослой жизнью, чья это проблема: стареющей матери или самого выросшего ребенка? И, конечно же, я должна сейчас задать самый трудный, типично российский вопрос: «Что же делать?» Профессиональный опыт показывает, что такие ситуации тяжело поддаются психологической коррекции или не поддаются совсем... Таковы были мои переживания на протяжении многих лет. А теперь я перехожу к психологическому анализу. Постепенно, шаг за шагом буду двигаться к целостному пониманию проблемы. Психологическое проектирование в детско-родительских отношениях матери и ребенка При возникновении беременности женщина проходит путь не только физиологической подготовки к родам. Еще до обследования на УЗИ она вместе с мужем начинает размышлять о том, кто родится - мальчик или девочка, каким будет ребенок и какой она будет матерью. Она обсуждает рождение ребенка с родственниками и подругами, идет по улице и обращает внимание на грудных детей, рассматривает свои детские фотографии, расспрашивает свою мать, какой она сама была в детстве... Словом, в ее сознании возникает и формируется живой, пульсирующий и изменяющийся образ ее будущего ребенка, постепенно складывающийся из обрывков ее детских воспоминаний и взрослых впечатлений, ее предпочтений, желаний и стремлений. Как в ее теле плод развивающийся пронизывается кровеносными сосудами, питающими его, так и в ее сознании образ еще неродившегося ребенка пронизывается живыми «нитями» ее души и характера, ее прошлого опыта и опыта ее родителей (разумеется, образ ребенка складывается и под воздействием психогенотипа отца, но в данной статье мы будем рассматривать, прежде всего, влияние матери на ребенка, поскольку именно она вынашивает и рожает его). Важно подчеркнуть, что еще до рождения ребенка мать к нему определенным образом относится: любит и желает, чтобы он родился или воспринимает его будущее рождение как лишнюю обузу и рожает ребенка под давлением обстоятельств (по медицинским показаниям нельзя сделать аборт, «Давно живем без детей, когда-то надо рожать, потом будет поздно» и т.д.). Многие матери разговаривают со своим ребенком, находящимся у них в животе, транслируя в своих словах и интонациях свое отношение к нему. Именно так: ребенок еще не родился, а его психологический проект уже существует в ожиданиях матери, она уже предполагает, что он обладает определенными чертами личности, характера и способностями. А после рождения осознанно или неосознанно мать начинает воспитывать своего ребенка в соответствии со своим первоначальным проектом. Конечно, ребенок - это не «чистое полотно», на котором только мать рисует его портрет. В ходе развития он тоже стремится к созданию своего автопортрета. Какие-то краски, наложенные матерью, он оставляет, в каких-то моментах он меняет их, а от каких-то материнских штрихов отказывается. Но факт тот, что он подходит к «психологическому полотну», на котором уже есть его собственный портрет, нарисованный его матерью. Передача и усвоение психологического проекта Итак, в процессе каждодневного ухода за ребенком и общения с ним мать «надевает» сшитую заранее, еще до рождения, «психологическую одежду» на своего ребенка. Такая передача проекта происходит в прямой и косвенной форме (В.В. Столин, 1983). Прямая форма передачи проекта - это слова, в которых выражены оценки матери своего ребенка и ее отношение к тому, что он делает или сделал. Косвенная форма - это взгляды матери, интонации ее голоса, междометия, прикосновения, ее действия и поступки. Часто в процессе прямой передачи своих ожиданий мать поступает осознанно, а в случае непрямой формы проектирования - неосознанно. Граница между активным сознанием, волевым стремлением, сказанными словами и спонтанным движением, случайно прозвучавшей интонацией, неожиданным взглядом или поступком - чрезвычайно тонкая и пластично изменяющаяся, поэтому выделение этих двух способов проектирования матерью своего ребенка - весьма условно. Такая передача проекта может быть выражена матерью позитивным или негативным способами, создающими эмоциональный фон, в котором живет и развивается ребенок на протяжении многих лет своего детства, подростничества и юности. Позитивный способ передачи выражается так: «Ты - хороший», «Я тебя люблю», «У тебя все получится». Негативный способ: «Ты - хуже, чем мне бы хотелось», «Если ты будешь лучше, я буду тебя любить», «Если ты будешь таким, как я хочу, тебе будет хорошо». В первом случае (при позитивном способе передачи проекта) ребенок получает от матери, как духовное наследство, возможность хорошо относиться к самому себе, изначально и, без всякого сомнения, положительно принимая самого себя («Я уважаю себя, потому что я - Человек»). Во втором случае он мечется и мучительно сомневается в собственной самоценности, как бы отвергая свое человеческое существо («Я хуже всех», «Мне не за что себя уважать»). Усвоение позитивной или негативной самооценки ребенком происходит не только на уровне формирования его принятия или отвержения себя, но и на уровне его доминирующего эмоционального настроения (активности, энергии или подавленности, апатии), общей направленности и жизненной философии (оптимизма или пессимизма), установок и ориентаций (борьбы за себя или покорности воздействию обстоятельств). Эти не проговариваемые «содержания» эмоционально-фоновых состояний «записываются» в бессознательную сферу психики ребенка, как записываются файлы в память компьютера и действуют либо в форме «системного блока» (фонового состояния), либо в форме открываемых жизнью психологических «файлов» (совершаемых человеком поступков, подчас неожиданных для него самого). Единицы передачи и усвоения психологического проекта Процесс передачи матерью своему ребенку позитивного или негативного отношения и, соответственно, формирование им самоотношения - принятия или отвержения себя, можно разложить на определенные «единицы» вербального или невербального общения матери и ребенка. Так, часто можно наблюдать, как происходит приписывание ребенку положительных или негативных качеств, которые у него отсутствуют или которые еще не проявились в его поведении. Положительное приписывание - это, по существу, задание ребенку ближайшей «зоны развития» как прогрессивной перспективы его внутреннего движения. В этом случае мать общается с ребенком так, как будто у него есть в наличии и в сформированном состоянии позитивные, «сильные» стороны личности и характера («Зачем ты взял эту игрушку в детском садике? Я знаю, ты - добрый и честный. Завтра же отнеси ее детям, они тоже хотят играть») Отрицательное приписывание - это программирование регрессивной линии жизни для ребенка Мать «лепит» отрицательные стороны личности и характера своего ребенка, обзывая его «плохими словами» («Зачем ты взял эту игрушку в детском садике? Ты - плохой! Ты - вор!». Разберем этот пример. Ребенок взял игрушку в детском садике. Он совершил действие. Но сам ребенок здесь - еще «никакой»! Он - не плохой и не хороший! Плохим или хорошим его делает мать - через свою оценку его действия. Своими словами она обозначает не столько его действие, сколько его самого: «Ты - добрый и честный» или «Ты плохой и вор». Действие ребенка - ситуативно и преходяще, а вот оценка матери «записывается» в его внутреннюю систему в форме самооценки и его эмоционального фонового состояния: «Я - хороший» или «Я - плохой». Задумаемся: ведь такое приписывание происходит ежедневно, по нескольку раз в день и на протяжении многих лет... Проектирование происходит также через возвышение или снижение ребенка матерью. Возвышение: «Ты молодец! Знаешь больше меня! Умеешь делать то, что я не умею! Ты говоришь правильно, пожалуй, я прислушаюсь к твоему совету». Снижение: «Маленький еще, слушай, что взрослые говорят! Да что ты понимаешь! Вот проживи с мое, тогда поймешь!» Возвышение матерью своего ребенка задает ему уверенность в себе («Если хвалит мама, значит, я чего-то стою!»). Это качество сопровождается внутренним состоянием активного жизненного тонуса, стремлением к самоутверждению и разворачиванию своих жизненных сил. И, наоборот, снижение программирует его неуверенность в себе («Если мама ругает, значит, я ничего не стою, я - ничтожество!»). Такое качество, как неуверенность, идет «в параллели» с внутренним состоянием сверх-тревожности, сниженного жизненного тонуса, склонности к депрессии. Передача психологического проекта матерью происходит через создание ею для своего ребенка зоны свободы или ограничений и запретов. Свобода («Делай, что хочешь или считаешь нужным») - это трансляция матерью своего доверия ребенку. А, как известно, доверять можно хорошему, умному и сильному человеку. Именно этот посыл «считывает» ребенок через свое бессознательное начало в общении с мамой. Согласие матери со свободой ее ребенка - это еще и признание его права на собственную жизнь. Мать передает своему ребенку примерно такое содержание: «Я живу так, как я смогла организовать свою жизнь. Но ты можешь жить по-своему, так, как сам сможешь сделать себя и свою жизнь». Здесь мать предполагает психологическое равенство себя и своего ребенка: «Я - человек и живу, как хочу. И ты - человек и можешь жить, как захочешь». Предполагая свободу своего ребенка, мать программирует необходимость его опоры на себя, на собственную самостоятельность. Именно в этом моменте у ребенка возникает и развивается способность быть «самим собой» и строить свою жизнь по своему желанию. Такое отношение матери к своему ребенку является чрезвычайно полезным для него также в смысле формирования его психофизиологической системы самоконтроля, саморегуляции и разумной самодисциплины. Ограничения, запреты и бесчисленные «Нельзя» - это глубинное недоверие матери к своему ребенку, непризнание за ним права на психологическое равенство с нею. Ограничения и запреты тормозят или полностью блокируют успешное развитие системы саморегуляции у ребенка, поскольку заставляют его постоянно и напряженно держать взаимосвязь с мамой («Что можно и что нельзя?»). Это позволяет матери его контролировать и управлять им, потому что именно она выступает для ребенка главной запрещающей или разрешающей инстанцией: ребенок опирается на нее и верит ей, не опирается на себя и не верит себе. Мать в этом случае становится вынесенной вовне, субъективированной «системой регуляции» для ребенка, в которой он испытывает необходимость сейчас и будет нуждаться длительное время потом. Как видно из приведенных выше примеров, ребенок может привыкнуть к контролю матери и будет испытывать потребность в нем всю свою последующую жизнь. Передача проекта происходит и через оздоровление или инвалидизацию ребенка. Несмотря на то, что эта единица общения матери с ребенком касается, прежде всего, его физического здоровья, здесь возникает и психологическая «подкладка» его уверенности или неуверенности в себе, формирование у него представления о себе как человеке, способном или неспособном защитить самого себя. Оздоровление выражается часто таким образом: «Можешь ходить по лужам, только следи, чтобы вода не заливала края сапог», «Можешь ходить без шапки, но когда станет совсем холодно, накидывай капюшон». Можно заметить, что исподволь, во второй части своего обращения мать показывает своему ребенку, что он сам может защитить себя («...следи, чтобы вода не заливала края сапог», «... накидывай капюшон»). Важно подчеркнуть, что мать здесь опирается на активность ребенка и программирует эту активность: «Действуй, защищайся!» Инвалидизация выражается в том, что мать оценивает самого ребенка как заранее не способного к самозащите: «Ты такой бледный, не заболел ли?», «Ты у меня слабенький, отдохни, я сама сделаю». Обратите внимание: «Бледный - заболел», «Слабенький - отдохни». Это - программирование матерью пассивности своего ребенка, его неумения защититься. Как мы уже говорили, такое программирование производится матерью часто неосознанно, она действительно хочет защитить своего ребенка, закрыть его собой, уберечь от всего, и от болезни тоже. В этом моменте - разгадка материнской формулы, распространенной в нашей культуре: «Мать хочет для своего ребенка только добра». К сожалению, такая мама не принимает во внимание, что защитить своего ребенка «всегда и от всего» просто невозможно: защититься от неблагоприятных воздействий внешней среды ребенок может только сам, через собственную активность и через собственные действия. Поэтому разумная материнская формула должна звучать примерно так: «Я научу тебя защищаться, чтобы ты мог защитить себя сам, без меня». Психологическое проектирование распространяется не только на область взаимодействий матери и ребенка, но и на его социальный статус среди друзей и сверстников, на его позицию в отношениях с людьми. Я имею в виду ситуации, в которых мать осуществляет позитивное или негативное сравнивание своего ребенка с другими детьми. В первом случае она положительно выделяет своего ребенка: «У тебя получается лучше всех», «Ты у меня - самая красивая». В случае негативного сравнивания мать делает выбор в пользу других детей: «Все - дети, как дети, только ты у меня один такой ненормальный», «Посмотри, какая Лена - умница! Все у нее получается: она учится лучше всех, воспитанная и аккуратная. А ты у меня - не знаю что...». В позитивном и негативном сравнивании матери своего ребенка с другими детьми проявляется механизм проецирования: если мать - уверенный в себе человек, то, как правило, она хвалит своего ребенка и позитивно выделяет его среди других детей. Если мать - человек неуверенный, ощущающий себя в чем-то хуже других людей, к своему ребенку она будет относиться так же, передавая ему свою собственную неуверенность. Психологический проект, который передает мать Конечно, я тоже часто слышала: «Мать всегда хочет для своего ребенка только хорошего» и «Плохого мать никогда не посоветует». Но передача негативного проекта реально происходит - это факт! Давайте разберемся, что стремится мать передать и почему она осознанно или неосознанно «выбирает» негативные способы его передачи? Сначала ответим на вопрос: «Что?» В нашей культуре родители хотят, чтобы их ребенок: -«был хорошим, порядочным человеком»; -«был честным»; -«хорошо учился»; -«был умным» (обычно под этим подразумевается: «хорошо запоминал учебный материал»); -«доводил дело до конца». Кроме этого, часто мать хочет, чтобы ее ребенок сумел сделать то, что ей самой не удалось сделать или добиться того, чего она сама не смогла добиться. Например, если мать имела музыкальные способности, но по определенным жизненным обстоятельствам ей не удалось выучиться музыке, она стремится отдать в музыкальную школу своего ребенка и ждет от него успехов. Мать может выражать свои пожелания не только относительно занятий ребенка, но и уровня его притязаний и стремления к успеху, желания иметь определенный социальный статус, общаться в определенном круге, стоять на определенной ступени общественной иерархии. Таким образом, мать хочет, чтобы ребенок усвоил культурные нормы внутренней жизни и внешнего поведения. Разумеется, позитивные нормы. Теперь ответим на вопрос: «Почему?» Почему же, несмотря на свое желание сделать своего ребенка хорошим и умным, мать все же осуществляет негативное проектирование? Причин здесь несколько, остановимся сначала на тех из них, которые обуславливают сознательный выбор матерью негативных воздействий на своего ребенка. Первая: к ней также относились ее родители, в частности, ее мать и, не имея другого опыта, она считает, что с ребенком «Нужно быть строгой», «Держать его под контролем» и «Его нужно ругать, а не хвалить» («Захвалю - эгоист вырастет»). Вторая: если ребенок - сын, внешне и внутренне похожий на своего отца, с которым мать развелась, негативное проектирование может быть сознательным и довольно интенсивным. Женщина пережила жизненную драму, обижена, а сын напоминает отцовские черты. Она сознательно хочет, чтобы «Он не стал таким, каким был его отец» и прикладывает силы к тому, чтобы этого не произошло. Третья: мать быстрая и подвижная, а ребенок у нее - медлительный и заторможенный. При взаимодействии с ним она часто испытывает раздражение: «Ну, давай же быстрее!», «Всегда ты копаешься, из-за тебя я ничего не успеваю!». Она пытается «переделать» темперамент ребенка, постоянно подгоняя его, потому что считает, что «В жизни он ничего не будет успевать». Неосознанный выбор способов негативного проектирования чаще всего связан с общей неудовлетворенностью женщины от жизни, что «сбрасывается» на ребенка («Мне плохо, все вокруг плохо и ты - плохой, неудачный»). Довольно часто мать кричит и ругает своего ребенка по причине хронической усталости, нервного истощения или отсутствия времени объяснить свои требования: «Я сказала и все!», «Делай, как я сказала и не рассуждай!», «Убери свои игрушки, всегда разбрасываешь, ничего сам не можешь сделать!» Если муж подавляет свою жену, в свою очередь, она неосознанно может подавлять своего ребенка, проявляя с ним свое тяжелое внутреннее состояние и, перенося на общение с ребенком тот стиль отношений, который реализует с нею муж. Отношение ребенка к психологическому проекту матери и способам его передачи Не следует думать, что отношение матери к своему ребенку всегда должно быть позитивным и благостным. «Сработает» ли негативный проект матери относительно формирования сильного, автономного сына и свободной, уверенной в себе дочери или, наоборот, сделает их сверх-зависимыми социальными «калеками», во многом зависит от «дозы облучения» и активности матери, а также от силы и активности самого ребенка. В «лучах» сверх-критики и сверх-контроля матери потенциально слабый ребенок действительно становится «стертым», пассивным и покорным, как бы отдавая матери свою жизнь и самого себя. Сильный ребенок будет бороться за возможность самостоятельно строить себя и свою жизнь, преодолевая установки матери, и, повзрослев, уходит от нее. Слабый ребенок тоже может уйти от матери, утверждая свою взрослость и желание «жить своей жизнью». Но часто такой уход связан не столько с внутренним развитием, сколько с нахождением им сильного партнера и принятием этого лидерства взамен лидерства матери. Однако как сильные, так и слабые дети, внутри своего сознания, в скрытых «недрах» своей психики, могут отвергать самих себя. Но если слабые часто смиряются с этим, то сильные либо выстраивают рациональную систему защиты на уровне ума и долга («Я должен быть сильным и независимым»), либо в свою очередь сами становятся сверх-критикующими и сверх-контролирующими родителями для своих детей. Заметим попутно, что авторитарные, доминантные и жесткие руководители являются в подавляющем большинстве случаев сыновьями и дочерьми именно авторитарных и властных матерей. Существует еще один, более редкий «вариант» преодоления ребенком негативного материнского проекта: уход от реальности в символический мир творческого самовыражения. Если в реальной жизни во взаимодействии с матерью - полная зависимость, контроль и запреты, то талантливый человек сознательно или неосознанно ищет сферу занятий, в которых он почувствовал бы себя свободным и значимым. Такой сферой может стать художественное или музыкальное творчество, научная работа, писательство и другие виды деятельности, в которых можно свободно проявить свою индивидуальность и которые не доступны для контролирующих действий со стороны матери. Противоречия в психологическом проектировании матери. Негативное проектирование матери - это испытание для ребенка, которое он все же может пережить конструктивно, усилив свою индивидуальность или проявив себя в творчестве. Более серьезные трудности возникают для ребенка тогда, когда мать ведет себя с ним противоречивым, неоднозначным образом. Часто это выражается в том, что в высказываниях, обращенных к ребенку, она выражает положительное отношение к нему, а в своих действиях и поступках - отрицательное. Так, мать сколь угодно долго и красноречиво может говорить ребенку о своей материнской любви и о том, какой он хороший, но глаза ее будут при этом холодные и отстраненные, а голос - чужой и без теплых, любовных интонаций. Она может внушать ему мысль о том, что «Она - мать и хочет ему только добра», но реально в своих поступках будет руководствоваться только собственными целями, пренебрегая целям ...
Ответов - 3
osta: ... и ребенка. В результате возникает противоречие между позитивным содержанием, которое проговаривается матерью и которое ребенок слышит и понимает, - и той негативной общей атмосферой отношений, а также выражением материнского лица и звучанием голоса, которые ребенок видит и слышит. Противоречие и несовпадение проговариваемого и демонстрируемого содержания ребенок может чувствовать и при наблюдении за действиями и поступками матери. Делая что-то, она говорит: «Это нужно тебе», но реально он видит и понимает, что это нужно не ему, а только ей. Противоречивость психологического проектирования матери может выражаться не только в несовпадении проговариваемого и демонстрируемого в отношении ее к ребенку, но также в неустойчивости этих отношений. Сегодня мама - спокойная и любящая, все понимает и все прощает. А завтра мама - нервная, отчужденная, ничего не хочет понимать и прощать. Такие резкие перепады в настроении и отношениях матери - всегда неожиданны для ребенка, он пугается и, не понимая причины, часто винит в этом самого себя («Я что-то сделал неправильно и плохо, поэтому она перестала меня любить»). В связи с этим, можно говорить о ситуативном и постоянном противоречии в психологическом проектировании матери. О форме отношений матери и ребенка, в котором она постоянно проявляет противоречивость и неоднозначность, мы говорили выше. В случае ситуативно-противоречивого психологического проектирования только в некоторых ситуациях, которые выступают для нее сверх-значимыми и фрустирующими, мать теряет внутреннее равновесие и становится противоречивой для ребенка. В других, более «спокойных» ситуациях, она может проявлять себя однозначно для ребенка. Конкретный пример. В одной семье было принято, чтобы десятилетняя дочь на прогулках во дворе дома находилась в поле зрения матери и чтобы каждый раз, выглянув из окна, мать могла видеть своего ребенка. Но однажды с наступлением вечера мать не увидела девочки и начала ее искать. Поиски ничего не дали, и женщина стала серьезно волноваться. Когда совсем стемнело, и она уже отчаялась найти дочь, в глубине двора показалась девочка, бегущая навстречу матери. Она заигралась с подругами и стала собираться домой, когда стало темнеть. Девочка кинулась к матери, стремясь к ней прижаться, поскольку и сама испытала страх потеряться. В свою очередь, мать тоже протянула к ней руки, но вместо ласки и любви, она неожиданно стала громко ругать девочку за то, что та отступила от договоренности и ушла из двора дома. Как можно заметить, в этом случае возникло ситуативное противоречие между материнской любовью, радостью потому, что девочка нашлась и заботой матери о самой себе, ее стремлением оградить себя от волнений. Такая мать действительно любит своего ребенка, но она имеет проблемы в сохранении внутреннего равновесия в сложных, стрессовых ситуациях, а также в адекватном выражении собственных переживаний относительно безопасности своего ребенка. В результате, в данном примере, вместо радости от встречи с мамой, к сожалению, дочь испытала недоумение и, возможно, эмоциональное потрясение от выплеснувшегося раздражения со стороны матери. Отношение ребенка к противоречивому психологическому проектированию матери Противоречивое и неоднозначное отношение матери к ребенку значительно тормозит его личностное развитие. Так, могут быть определенные нарушения в возникновении и развитии его внутреннего «Образа-Я», а также в формировании отношения к самому себе. Ребенок, включенный в противоречивые отношения с матерью, впоследствии не находит себе места между определениями самого себя: «Какой я - хороший или плохой? Умный или глупый? Сильный или слабый?». Внутренне он стремится построить свой позитивный портрет - хорошего, умного и сильного, но не получая поддержки и подкрепления со стороны матери как человека, наиболее значимого в этот период его жизни, сомневается в своем движении и останавливается, не вылепив из себя ничего конкретно-действенного и конкретно-самоощутимого. Если вернуться к теме «психологического портрета», затронутой нами в начале статьи, то можно говорить о том, что полностью принять образ, который предлагает ему мать, ребенок не может из-за неоднозначности и противоречивости средств воздействия, реализуемых матерью по отношению к нему. Но и самостоятельно «нарисовать» свой портрет он тоже не может, поскольку не знает, в какие психологические «краски», - светлые и яркие или темные и блеклые, - обмакнуть свою «кисть». Особенно остро это противоречие в отношениях с матерью переживает подросток, который вступает в период своего личностного «само-рождения». Если на этом возрастном этапе своим противоречивым отношением, сознательно или неосознанно, мать «заблокировала» формирование его «Образа-Я», само-отношения и самооценки, он может не выстроить свою личность и остаться «никаким», без внутреннего «стержня», будто неоформленным «куском» пластилина, поддающимся любому внешнему воздействию. В этот период в отношениях с матерью подросток мечется между стремлением иметь с нею близкие, доверительные отношения и страхом оказаться непонятым и униженным ею. В будущем, в своей дальнейшей жизни, не имея устойчивого «Образа-Я», он также будет метаться в отношениях с другими значимыми людьми: стремиться к эмоциональной близости в отношениях с ними и испытывать страх перед возможностью иметь с ними эмоциональную близость, - такое «замкнутое кольцо». Он будет принимать и одновременно отвергать себя самого, желать и одновременно бояться своего партнера. Наиболее ярко это внутреннее противоречие, которое можно определить, как «Стремление-страх», проявляется у сына - юноши в отношениях с девушками. Может быть, менее ярко и напрямую, но все же имеющее место, такое противоречие проглядывает и у девушки, которая имела неоднозначные отношения с матерью в период детства, подростничества и юности. Всеми силами своей души они стремятся любить и быть любимыми, но также активно могут сознательно или неосознанно избегать близких и устойчивых отношений, испытывая непонятную тревогу и необъяснимый страх. Как ведет себя взрослый человек, мужчина или женщина, выросшие в условиях противоречивого материнского воздействия? Опишу возможные «варианты» поведения таких детей, которые мне встречались в жизни. Сверх-зависимость. Не сумев построить собственный «Образ-Я», сын или дочь, как известно, могут остаться с мамой и прожить с нею всю жизнь. При этом осознанно или неосознанно мать будет привязывать их к себе, испытывая страх одиночества и старости, особенно если это - женщина, вырастившая ребенка без мужа. Такие дети могут совершать попытки построить собственную жизнь и собственную семью, но эти попытки часто оказываются безуспешными и они возвращаются «под крылышко» мамы. Привязывая к себе сына или дочь, мать сверх-критично относится к их любовным увлечениям, всегда находя те или иные недостатки у их избранников. Оказывая влияние на своего ребенка, мать постепенно «отрывает» его от любимого человека, создавая у него иллюзию того, что «он (или она) может найти лучше». В результате одинокий сын остается с мамой, составляя с нею своеобразную «семейную пару». Без физического инцеста такая «семья» представляет собой случай инцеста психологического. Можно сказать, что такая мать, не найдя себе мужа среди взрослых мужчин, выращивает себе мужа из своего сына. Сверх-зависимость от матери может проявлять также и дочь, вернувшаяся с ребенком после неудачного замужества к матери или вообще не вышедшая замуж. В этих случаях мать получает возможность организовать своеобразную «семью», в которой вместо одного ребенка (дочери), у нее появляется уже двое детей (дочь и внук или внучка). Она начинает опекать и контролировать не только дочь, но и внука или внучку. При возвращении дочери в родительский дом после развода, мать начинает «жизнь заново». Она вновь чувствует себя молодой и необходимой, активной и заботливой. Но, к сожалению, этот «всплеск» жизненного тонуса матери «подпитывается» жизненной энергией дочери, мать как бы отбирает у нее жизнь, вновь становясь семейным лидером. И не всегда понятно, почему дочь не смогла ужиться с мужем и была вынуждена развестись: потому, что она изначально была зависимой от матери, инфантильной и не готовой к самостоятельной семейной жизни или доминантность и авторитарность конфликтующей с зятем матери не позволили дочери иметь благополучную семью? (фильм Г. Панфилова «Бабье царство»). Как у внука, так и у внучки, выросших в таких условиях, личная жизнь может также не заладиться. Сказывается отсутствие реального опыта полноценных женско-мужских, любовных и семейных отношений, в которых мальчик получает возможность «считывать» формы сугубо мужского поведения, а девочка - женского. Юноша, воспитанный в такой женской «семье», все же имеет определенные шансы организовать собственную семью хотя бы потому, что в российских условиях у него есть довольно широкий выбор из-за количественного преобладания женщин над мужчинами. Девушка из такой «трехэтажной» женской «семьи», наблюдавшая одиноких бабушку и мать, практически также обречена на одиночество. В народе данный феномен определен как «венец безбрачия». Становясь одинокими людьми, такие «выросшие дети» испытывают повышенную тревожность перед миром, остро чувствуя собственную незащищенность и уязвимость. Их мучают страхи, они мнительны и подозрительны, ожидая от окружающих людей каких-либо неблаговидных поступков по отношению к себе. Часто такие негативные ожидания преувеличенны и не связаны с реальным отношением к ним людей. Страхи и переживания опасности делают их замкнутыми, как бы «ушедшими в себя». Они стремятся найти защиту у мамы, которая, как им кажется, надежно, как «стена», закрывает их от агрессивного и непредсказуемого внешнего мира. Такая неадекватность, сверх-тревожность и аутичность может сформировать у выросших сына или дочери определенную акцентуацию характера вплоть до пограничного состояния и даже психического заболевания. В психологической литературе распространено мнение, что это может быть шизоидная акцентуация, соответственно, мать здесь выступает «шизогенной мамой». В психиатрической литературе фиксируют случаи шизофрении, называя мать, породившую психическое заболевание у своего ребенка, «шизофренногенной мамой» (В.В. Столин, 1983, с. 34-38; ... кто-то из итальянцев). Отношение матери Характеристики ребенка • Все люди - враги, только я тебя смогу защитить • Когда ты рядом, мне спокойно Сверх-тревожность, подозрительность, страхи, незащищенность, инфантильность, несамостоятельность. Зависимость Если же выросший у такой матери ребенок, юноша или девушка, все же построили свои семьи, в них наблюдаются определенные, типичные для таких детей, психологические трудности. Так, сын часто сохраняет зависимость от матери, физически являясь взрослым человеком, а психологически - незрелым и инфантильным ребенком. Такого молодого человека люди обычно зовут «маменькиным сынком». Если он женился на девушке мягкой, эмоциональной и слабой по характеру, старшая женщина (свекровь) сохранит и даже усилит свое влияние на сына. Он будет ориентироваться на ее мнение, спрашивать ее совета, отдавать ей деньги и т.п. Но чаще всего такой сын выбирает в жены женщину сильную и транслирующую в любовных отношениях материнскую позицию с тем, чтобы неосознанно завершить свои отношения с матерью. В своей семье он проявляет себя противоречиво и двойственно: с одной стороны, такие мужчины высказывают требование, чтобы принимали их мужское лидерство, с другой стороны, реально они выступают зависимыми от своей жены. Женщина в результате вынуждена «подыгрывать» своему мужу: делать внешний вид, что в семье главный - он, но реально принимать решения, зарабатывать деньги, заниматься семейными делами, воспитывать детей, т.е. быть семейным лидером. Неосознанно все же испытывая давление со стороны матери, такой сын может «сбрасывать» свое раздражение на жену, стремясь именно с нею «достроить» себя и стать взрослым и зрелым. Такое стремление часто выражается в неоправданной агрессии по отношению к жене, направленности на личное самоутверждение, и даже некотором мужском самодурстве. Агрессивность такого зависимого мужа часто усиливается еще и тем обстоятельством, что подсознательно он испытывает чувство вины перед матерью за то, что ему пришлось уйти от нее к другой женщине - жене. Может быть и другой «вариант» решения проблемы - сознательном принятии мужем лидерства своей жены. Часто такие мужчины зовут жену - мамой, при этом не обязательно она должна быть старше своего мужа. Но семьи, в которых женщина - физически и психологически старше своего мужа и в которых она лидирует, а он - беспрекословно ей подчиняется, строятся по типу детско-родительских отношений, в которых муж выступает как бы «сыном» своей жены. Такие семьи стабильны и устойчивы, если жена - активная, энергичная женщина, сформированная по типу «старшей сестры». Он стремится получить заботу, она - заботиться. Но семьи распадаются, если рядом с незрелым мужем-ребенком оказывается такая же незрелая жена-ребенок. Кроме инфантильности молодого мужчины и его зависимости от матери, довольно часто встречаются также инфантильные, незрелые и зависимые дочери. Таких дочерей народ называет «маменькиными дочками». Инфантильность жены проявляется в том, что она сохраняет свою зависимость от матери, которая начинает лидировать в семье молодых супругов: принимать решения, распределять деньги, воспитывать внуков как своих детей и проч. Если молодой муж стремится к независимости, он будет бороться за свою семью, конфликтовать с тещей и стремиться «оторвать» жену от матери. В случае удачи семья сохраниться, в случае неудачи - муж уходит, а дочь с детьми остается с мамой. Кто виноват? Рассматривая грустные личные истории одиноких людей, часто хочется спросить: кто же виноват - мать, сын или дочь? Профессиональный опыт показывает, что на этот типично русский вопрос можно ответить так: виноваты все - и мать, и дети. Налицо - вина матери, поскольку она не смогла построить собственную личную жизнь и вынуждена жить, как бы «паразитируя» на жизни своего ребенка, сына или дочери. Мать воспроизводит привычные для нее отношения, которые она усвоила в неполной родительской семье, а также структуру такой «семьи» - подавляющий лидер и подавляемые ведомые. Кроме того, становясь «главой» семьи, в которой ее «партнерами» выступают сын или дочь, она приобретает иллюзию, что живет семейной жизнью. Следовательно, мать совершает две жизненные ошибки. Первая ошибка заключается в том, что она не умеет преодолеть усвоенный ею стиль отношений, не понимая и не чувствуя, что неполная «семья», в которой она выросла, скорее, не правило, а печальное исключение. Мать, которая живет, повторяя усвоенный в родительской семье опыт, обычно рассуждает так: «Моя мать была одинокой женщиной и вырастила меня без отца. И мой сын проживет один (или дочь проживет одна)». Для сравнения приведем логику рассуждения матери, которая стремится преодолеть стереотип неблагополучных отношений, в которых она воспитывалась: «Моя мать была одинокой женщиной и вырастила меня без отца. И я буду счастлива, если мой сын (или моя дочь) будет иметь семью». Вторая ошибка матери состоит в том, что она не смогла «отпустить на свободу» своего ребенка, сына или дочь, в тот возрастной период, когда им это было необходимо. Это прежде всего подростковый возраст, когда ребенок проходит путь личностного взросления, а также период юности, когда у сына или дочери появляются собственные любовные привязанности. Так, во время подросткового периода мать с необходимостью должна признать самостоятельность и независимость своего ребенка, несмотря на то, что она может испытывать сложные и болезненные переживания. В это время обычно матери говорят так: «Совсем перестал (а) слушаться. Делает все по-своему!». Мать говорит о стремлении к самостоятельности, наблюдаемом ею у своего ребенка, как о чем-то плохом, что нужно «пресечь в корне», хотя на самом деле быть независимым и самостоятельным хочет каждый подросток, поскольку такое стремление - основная жизненная задача его возрастного развития. Не пройдет ребенок этот период успешно, на всю жизнь может остаться зависимым и инфантильным. В период юности, когда у сына или дочери появляются первые любовные привязанности, мать обычно говорит так: «Всю жизнь ему отдала, а он, неблагодарный, только о ней и думает!» («Всю жизнь ей отдала, а она, неблагодарная, только о нем и думает!»). Или: «И что он в ней нашел!?» («И что она в нем нашла?!»). И в этот период мать не принимает в расчет жизненной задачи своего сына и дочери, которые начинают проходить счастливый и одновременно трудный путь овладения ролью мужчины и женщины, в будущем, соответственно, отца и матери. Нельзя говорить односторонне, обвиняя во всем только мать, которая в своем материнстве ищет путь спасения от одиночества. Конечно, тот поиск матери несет в себе черты инертности, неспособности к жизненному творчеству и материнского эгоизма, но отношения двоих всегда выступают двусторонними отношениями, в содержание который вносят свой «вклад» два участника, и мать, и ребенок. Вполне оправданно здесь можно говорить о вине ребенка - сына или дочери. В чем же она заключается? Сына или дочь, вступающих в период подростничества и юности, можно обвинять в том, что они не борются за себя, за свое взросление и за свою самостоятельную жизнь. В определенном смысле они пользуются матерью, ее жизненной силой и опытом, испытывая страх перед взрослением. Ведь стать взрослым - это взять на себя обязательства, усвоить социальные нормы и запреты, принять долг любви, материнства или отцовства. Это все - тяжелый ежедневный труд, исполняемый не столько по желанию и в соответствии с принципом удовольствия, сколько по чувству долга и в соответствии с принципом объективно-необходимого. Так, подросток, стремящийся к самостоятельности и независимости, должен научиться общаться, разбираться в людях, ставить собственные цели и стремиться их достичь. Кроме этого, подросток должен разобраться в самом себе, «нарисовать» свой индивидуально-психологический портрет, сформировать свой внутренний «Образ-Я». Решить эти жизненные задачи трудно, но необходимо. Юноша или девушка, вступая в любовные отношения, должны получить опыт заботы о другом человеке, прощения и самопожертвования. При рождении ребенка они должны научиться не столько брать, сколько отдавать, - себя, свои силы, энергию и жизненное время, - маленькому родившемуся существу. Очевидно, что физически и психологически это делать невероятно трудно, а всегда существующий соблазн скрыться от жизненных проблем «под крылышком матери» очень велик. Вину сына или дочери, не ставших по-настоящему взрослыми, можно кратко сформулировать так: отказ от жизненного труда и осуществление выбора в сторону более легкого жизненного пути, свободного от обязательств, долга и самопожертвования, построения своей жизни по принципу «Я хочу и дай». Несмотря на то, что внешне такие взрослые дети живут проще и легче, не обремененные заботами и расходами, они «платят» за это невероятно дорого - своим отказом от собственного будущего. Действительно, рано или поздно мать завершит свой жизненный путь и покинет своего выросшего сына (или выросшую дочь), а последних ждет пустой дом и одинокая старость. Увы, печальная судьба! ." http://www.samoukina.ru/new/family/1.shtml
osta: Здесь продолжение: "Что делать? При поиске ответа на этот второй, типично русский вопрос, следует принять во внимание, что ситуации доминантно-инфантильного симбиоза матери и физически выросшего, но психологически незрелого ребенка (сына или дочери) очень трудно поддаются психологической коррекции. Многие психологи считают, что эти случаи вообще не могут быть изменены, т.к. на консультацию обычно приходят те выросшие дети, которые заводят семьи. Сыновья и дочери, остающиеся жить с матерью на протяжении всей жизни, к психологу обычно не обращаются. Но и вступающие в брак выросшие дети идут на консультацию очень поздно, когда возникающие трудности становится невыносимыми, особенно если молодая семья начинает жить в одном доме со старшей женщиной - тещей или свекровью. Трудность разрешения проблем взаимодействия выросших детей и матери состоит также в том, что на психологическую консультацию почти никогда не приходят все участники семейной драмы. Чрезвычайно редко приходит молодой муж и практически никогда не приходит мать. Увы, это так. Но в жизни нет ничего непреодолимого и бороться надо всегда, - за себя, свою семью и своих детей. Поэтому ответы на вопрос «Что делать» формулируются мною отдельно для одинокой матери, воспитывающей ребенка без мужа; ребенка в подростковом и юношеском возрасте; снохи, имеющей «тяжелую» свекровь; молодого мужчины, который воспитывался одинокой матерью и женился; зятя, имеющего «тяжелую» тещу, воспитавшей без мужа его жену и, наконец, дочери, которая воспитывалась одинокой матерью и вышла замуж. Что делать матери, которая одна воспитывает ребенка • Необходимо помнить, что гармоничное воспитание ребенка возможно только тогда, когда его воспитывают двое - женщина и мужчина. Одна женщина, тем более одинокая женщина, никогда не сможет правильно воспитать ребенка. Она будет проявлять себя с ним излишне нервно и неустойчиво, передаст ему огромное количество своих страхов и «комплексов». Кроме того, у матери всегда есть опасность решить свои личные проблемы за «счет» ребенка, особенно проблему своего женского одиночества и несостоявшейся семейной жизни. Если одинокая мать воспитывает ребенка-сына, опасность психологической деформации их отношений очень велика. Относительно дочери осознанно или неосознанно у матери «работает» социальный запрет на нарушение эмоционально-психологической дистанции с однополым человеком. Относительно сына, как человека другого пола, такой запрет полностью не «срабатывает». Можно говорить о том, что одинокая мать имеет риск создать с сыном особые отношения по типу психологического инцеста. Во взаимоотношениях матери и сына возникают эмоциональные оттенки, характерные не столько для детско-родительских отношений, сколько для отношений женско-мужских. Какие-то многозначительные слова, улыбки, прикосновения, сверх-забота и сверх-контроль, - и оба не замечают, как отношения, нарушив свои естественные границы, из детско-родительских превращаются в странные для матери и сына женско-мужские отношения. • Если женщина, имеющая сына, по тем или иным причинам не смогла сохранить свою семью, она должна приложить усилия к тому, чтобы найти для себя любимого мужчину - друга, любовника, приходящего «воскресного» мужа и т.п. Только в том случае, если у нее будет своя личная жизнь, она защитит себя и своего сына от противоестественных, доминантно-инфантильных отношений психологического инцеста, при которых сын или не сможет создать свою семью, или будет не способен счастливо жить в своем браке. • Но даже в случае, если ребенком является не только мальчик, но и девочка, одинокой матери необходимо найти мужчину, который принимал бы участие в воспитании сына или дочери. Это может быть сослуживец, сосед, родственник или собственный отец - дедушка. Мужское влияние на ребенка необходимо. Для сына мужское отношение - это пример того, каким мужчиной нужно быть, как нужно по-мужски говорить, ходить, есть, спать, наконец, жить. Для дочери - это ранний опыт отношений с мужчиной и возможность позитивного принятия мужского характера. Известно, что такие психологические особенности многих мужчин, как самолюбие., вспыльчивость, горячность, эгоцентризм, беспокойство, стремление к конкурентности, любвиобильность и другие, большинство женщин воспринимают с определенными трудностями, а дочери одиноких женщин – тем более. • Кроме того, если мать одна воспитывает дочь или сына, она обязательно должна иметь увлекающее ее содержание жизни вне дома и вне своих отношений с ребенком. Это могут быть интересная работа, творчество, друзья, хобби. Это могут быть привязанности к домашним животным, собаке или кошке. Но в любом случае, при «уходе» ребенка, который начинается в подростковом возрасте, у матери должна быть своя, отдельная от ребенка, жизнь, которая компенсирует ее усиливающееся одиночество и позволит пережить это одиночество не столь болезненно и бурно, как это обычно бывает, когда мать живет только своим ребенком и полностью поглощена своими отношениями с ним. Итак, включенность матери в жизнь своего вырастающего ребенка должна быть адекватной, спокойной и разумной. Решение личных проблем, имеющихся у матери, должно осуществляться вне ее отношений с ребенком, с другим взрослым человеком или в деятельности. Что делать подростку или юноше (девушке) • Положительно принять свою одинокую мать, как возможность и условие самого себя как сильного человека. Такое позитивное принятие связано с прощением и пониманием. Иметь и сохранить к ней уважение и любовь как к женщине, воспитавшей своего ребенка без мужской опоры и поддержки. • При положительном принятии своей матери, все же бороться до конца за свою самостоятельность и независимость. Стремиться стать свободным и взрослым человеком: выбирать своих друзей в соответствии со своими желаниями и интересами, выбирать своих любимых по своему чувству, самостоятельно планировать свое будущее и ставить свои цели. • Защищать своего любимого человека перед матерью, если она допускает по отношению к нему сверх-критичные замечания. Понимать и чувствовать свое объединение с любимым человеком и понимать, что любое разъединение - это предательство, не меньше. • Стремиться взвешивать все «за» и «против» в ходе принятия решения. Стремиться самостоятельно принимать решение и добиваться его реализации. Что делать снохе, вышедшей замуж за сына одинокой матери • С первого дня формировать со свекровью уважительные, корректные, но нейтральные и дистанцированные отношения. Поддерживать семейные традиции и ритуалы, но стремиться избегать личных, психологически близких отношений. • Разумеется, если есть возможность, начинать семейную жизнь и жить семьей отдельно, стараясь материально не зависеть от матери мужа. • Никогда не критиковать свекровь в общении с мужем. • Всегда стремиться к тому, чтобы муж был привязан к семье любовью и обязанностями. • Постепенно воспитывать мужа, делая из него взрослого человека. • Иметь терпение и никогда не бороться со свекровью открыто, через конфликт. Что делать сыну одинокой матери, вступившему в брак. • Самостоятельно выбирать жену по любви, а не в соответствии с советами матери. • Постараться постепенно отойти от матери на определенную, «взрослую» дистанцию. Не посвящать ее в свои семейные отношения, стараться самостоятельно разбираться в возникающих проблемах, не спрашивая у матери совета. Помнить, что чужой опыт в семейной жизни сына не применим, пусть даже и матери, особенно если это - опыт несемейного, одинокого человека. • Стремиться к тому, чтобы внутренний выбор и внутренние «весы» склонялись в сторону молодой жены, а не в сторону матери. Жена должна быть на первом месте, мать - на втором, если так можно выразиться. Т.е. семейные дела и обязанности должны быть ведущими, а отношения с матерью - второстепенными. • Постараться выйти из позиции сына (позиции «под») в позицию взрослого (позицию «над»). Другими словами, необходимо отказаться от желания найти опору и поддержку в матери, но самому стараться проявить по отношению к ней опору и поддержку. • Если в отношениях матери и сына после его брака не возникнет необходимая эмоциональная дистанция по причине активного сопротивления матери, необходимо на какое-то время «взять тайм-аут» (перерыв) - общаться редко и без явных личных оттенков. Это даст возможность матери отвыкнуть от опекунства над своим сыном и перестроиться в соответствии с изменением его жизненной роли. Что нужно делать зятю, женившемуся на дочери одинокой женщины • Стремиться наладить самостоятельную семейную жизнь - жить отдельно, материально и морально не зависеть от тещи. • Заботиться о теще, но стараться не иметь с ней эмоционально-близких отношений. Не рассказывать об отношениях в семье, самостоятельно решать возникающие проблемы. • Иметь с женой доверительные отношения и ориентировать ее на то, чтобы семейные отношения были для нее важными и главными, а отношения с матерью - второстепенными. • Открыто не критиковать тещу и не конфликтовать с ней, проявляя к ней уважение, но не преклонение. Что делать дочери вступившей в брак и имеющей одинокую мать. • Выбирать мужа в соответствии со своими любовными привязанности, а не в соответствии с указками матери. • Начинать семейную жизнь отдельно от матери. Стараться не зависеть от матери - материально и психологически. • Стремиться перестроить отношения с матерью и перейти из позиции дочери (позиции «под») в позицию равноправной взрослой женщины (в позиции «наравне» или «над»). • Не посвящать мать в личные отношения с мужем, стремиться разрешать возникающие проблемы самостоятельно, собственными силами. • Стараться больше самой поддерживать мать, а не искать поддержки и опоры у нее. Литература 1.Столин В.В. Самосознание личности. М., МГУ, 1983. 2. Самоукина Н.В. Психология материнства // Прикладная психология, 1998, № 6, с. 79-95. 3. Самоукина Н.В. Парадоксы любви и брака. М., РДЛ, 1998." http://www.samoukina.ru/new/family/1.shtml
BrainStorm: osta Очень интересно и полезно знать. Может быть материал и обладает какими-либо недостатками и перегибами, но как говорится "думать" надо всегда и применять на практике только оценив собственные обстоятельства.
полная версия страницы